Джон Стачокос, штат Пенсильвания, мог бы быть отцом, если бы не потерял шанс блокировать аборт его подружки, и в этом качестве он нашел себя в схожей позиции с миллионами других отцов по всей Америке: он имел огромный персональный интерес в решение, в котором ему не позволялось принимать никакого участия. Его желания никого не интересуют. Когда дело доходит до репродуктивных прав, женщины сегодня имеют одни права, а мужчины одни обязанности.

Когда женщина хочет ребенка, а мужчина не хочет, женщина может иметь ребенка любым способом и требовать материальной поддержки в течении 18 лет от отца. Ничего не меняется даже если отец ясно дает понять, что он не хочет иметь детей и даже если женщина ранее согласилась уважать его желания.

За десятилетия ведущие феминистские организации требовали, что бы женщина имела репродуктивные права, потому что никто не в праве говорить ей, что ей делать со своим телом. Известный лозунг "мое тело - мое дело".

Но требование платить 18-и летнюю детскую поддержку не может быть уменьшено. В среднем американский отец работает 51 час в неделю, одна из длинных рабочих недель в индустриальном мире. Это в основном мужчины, кто делает самую рискованную работу. Почти пятьдесят американских рабочих получают травмы каждую минуту. В среднем погибают 17 каждый день, 16 из которых - мужчины. Не могли ли мужчины, которые работают долгие часы на тяжелых работах, утверждать, что их тела используются также? Где их выбор?

Феминистские организации были озабочены, что судебный антиабортный случай в Пенсильвании, мог бы дать прицидент, позволяющий мужчинам и правительству контролировать важный аспект женских жизней. Но когда женщина заставляет мужчину брать на себя ответственность за ребенка, которого только она хочет, она не осуществляет контроль над его жизнью? Сторонники репродуктивных прав для мужчин - права неженатого мужчины отказываться от его родительских прав и обязанностей, зная о нежелательной беременности - приводят аргументы, базирующиеся на тех же самых основаниях, которые используют феминистки, когда поддерживают право выбора для женщин.

Когда ситуация оказывается обратной и женщины не хотят иметь детей, а мужчина хочет - как это в случае с Стачокусом и его бывшей девушкой, Таней Мэйерс - вновь женщины имеют права, а мужчины нет. Женщина, которая не хочет ее ребенка может прервать ее беременность против желания отца или передать ее ребенка на усыновление, иногда даже без отцовского разрешения. В некоторых штатах она даже может вернуть ребенка в госпиталь через несколько недель после рождения. Более одного миллиона американских женщин законно избегают материнства каждый год.

Возможно, некоторые будут утверждать, что Стачокус использовал его судебные маневры, что бы установить контроль над бывшей девушкой, которая порвала с ним отношения. Более вероятно, он просто хотел быть отцом. Возможно, он воображал, как его ребенок, маленькая отцовская дочка или сын, будут достойно расти, становясь человеком. Возможно, он просто видел в этом свою ответственность.

Даже если бы Стачокус убедил Мэйерс оставить их ребенка, ему вероятно не было бы позволено быть значительной частью жизни его ребенка. Мэйерс не хотела выходить за него замуж или жить с ним. Существующая практика - и упрямые, но безосновательные культурные представления, что детям лучше с их матерьми - подсказывает, что даже если бы он желал полную или частичную опеку, у него было мало шансов получить ее. Многие неженатые и разведенные отцы сталкиваются лицом к лицу с тяжелой борьбой оставаться частью жизни их детей.

Матери часто нарушают отцовские права навещать своих детей и суды делают мало, чтобы улучшить эту ситуацию. Некоторые матери увозят детей за сотни или тысячи миль прочь от их отцов, и для таких отцов становится очень трудно поддерживать со своими детьми регулярный контакт.

Стачокус мог закончить подобно сотням тысячам американских отцов, которые любят своих детей, но не могут или им не позволяется видеть их, и чьи страдания игнорируются обществом, которое кажется способно только на очернение отцов. Добро пожаловать в современное американское отцовство.

Дженнифер была подавлена, когда она узнала, что у нее будет ребенок. Она хотела иметь детей, но в свое время - позже она нашла человека и вышла за него замуж. Но в стране, в которой жила Дженнифер, у нее не было выбора. Она не может передать ребенка на усыновление и прервать свою беременность. Эту ношу ей придется нести следующие двадцать лет. Нравится ей или нет.

Как называется эта страна, которая заставляет человека иметь ребенка, которого он не хочет? Афганистан? Саудовская Аравия?

Нет, это Соединенные Штаты - но не для Джен, а для Кена.

Кен Джонсон, отдавший десять лет своей жизни Пожарному Департаменту Сиэтла, хотел быть отцом, но с правильной женщиной и в правильное время. Три года назад он и его жена разошлись после шести лет брака и каждый начал искать себе новую пару. В течение этого времени, согласно судебным документам, Кен имел краткосрочные отношения с Кати, результатом чего стала беременность девушки. Из заявления Кена, представленного им в суд, следовало, что он просил Кати передать ребенка на усыновление или прервать беременность, но Кати отказалась. Сейчас Кен и его жена, которые примерились два с половиной года назад, не могут возродить их собственную семью, потому что половина доходов Кена уходит на поддержку ребенка, которого он не хотел. Он говорит:

"Люди говорят мне, что Кати имеет выбор сохранять ей ребенка или нет, потому что ее тело - ее выбор. Я согласен. Но как насчет моего тела? Я подвергаю свою жизнь опасности, входя в горящие строения. Я рискую своей жизнью и безопасностью каждый раз, когда я иду на работу, и сейчас я на крючке на целых 18 лет. С суммой детской поддержки, я не смогу никогда уйти с этой работы. Как насчет моего выбора?"

Джонсон является частью растущего движения мужчин, которые восстают против "принудительного отцовства", и которые состоят в "Выборе Для Мужчин" - движения, цели которого столь же законны, как цели движения за женские репродуктивные права. Они замечают, что один миллион американских женщин ежегодно избегают материнства посредством аборта, отказа или передачи на усыновление и требуют, чтобы мужчинам, подобно женщинам, было дано право выбора. Они указывают, что в отличие от женщин, мужчины не имеют надежной контрацепции, а вазектомия применима только для мужчин старшего возраста, которые уже были женаты и имеют детей. И они подчеркивают, что с большим количеством стабильных двуродительных семей, ищущих детей для усыновления, нет никаких причин принуждать отцов и лишать детей хорошего дома.

Движение "Выбор Для Мужчин" выступает за то, чтобы предоставить "принужденным отцам" право отказаться от их прав и ответственности в течение месяца, после того, как они узнают о беременности, точно так же как матери поступают, когда решают передать их ребенка для усыновления. На этих мужчин могла бы быть возложена обязанность материальной компенсации на покрытие медицинских расходов и потери дохода матери во время беременности. Это право могло бы быть применимо к беременностям, которые происходят вне брака. Некоторые из тех, кто борются за женские репродуктивные права, согласны также с правом выбора для мужчин. Карен ДеКроу, прежний президент "Национальной Организации Для Женщин", пишет:

"Если женщина делает одностороннее решение сохранить беременность… биологический отец не может принуждаться к 21 году поддержки… независимая женщина, принимающая независимое решение относительно своей жизни, не имеет права ожидать от мужчины финансировать ее выбор."

До настоящего времени суды отказывались рассматривать репродуктивные права отцов даже в самых экстремальных случаях, таких как: когда детская поддержка требовалась от мужчины 12 летнего возраста, после того как он был изнасилован взрослой женщиной; когда женщины брали семя из презерватива и затем вводили его себе, включая из презервативов, использовавшихся только в оральном сексе; и когда женщины скрывали беременность от мужчины (отрицая его право быть отцом), а затем судились за получение детской поддержки задним числом за восемь или десять лет.

"Для меня это выглядит совершенно бессмысленным, - говорит жена Кена Патти. - Суды заставляют моего мужа и меня поддерживать ребенка, на которого он никогда не давал согласия, но делают финансово невозможным для него иметь ребенка с женщиной, которую он любит и на которой он женат".