Lace  Curtain
Джек Кэммер.Май 1992г.
(Перевод с английского)

Женские активисты и их мужские сторонники сделали громогласные заявления, что СМИ недостаточно хорошо освещает жизнь женщин. Мужчины, напротив выразили меньшее неудовольствие прессой. Перед тем как мы сделаем окончательный вывод, что женщины страдают от пренебрежения ими и что мужчины напротив чувствуют себя великолепно, мы могли бы рассмотреть некоторые жалобы, говорящие нам больше о требованиях и ожиданиях недовольных, чем ценность самих требований. Мы могли бы предпринять усилие и попытаться понять, так ли справедливы СМИ к мужчинам.

Феминизм пытается доказать антиженский уклон в СМИ, подсчитывая пол людей, изображаемых и цитируемых в газетах. Поскольку мужчин в газетах изображается больше, они объясняют это сексистским уклоном против женщин. Недавний пример такого утверждения может быть найден в пресс-релизе, выпущенного "Женщины, мужчины и медиа проект", который отметил критически, что значительная часть историй была о мужчинах, их работе, их оружии, их мнении.

Но рассмотрим природу этих историй. Они были о мужчинах или о бескорыстных слугах, чей пол по большому счету неуместен - за исключением разве, что того, что он побуждает этих людей рисковать для других? А заметка о росте цен на электричество тоже является "мужской историей" только лишь потому, что объявивший о сем неприятном факте чиновник является мужчиной? Более того, почему журналист Джанетта Дэвис, одна из первых заявивших об антиженском уклоне в прессе, не упомянула, что в каждой восьмой статье, в которых она изображала мужчин, мужчины были представлены в негативном свете, что больше, чем женщин?

Но перед тем как мы решим, что женщины - и только женщины нуждаются и заслуживают лучшего обращения со стороны медиа, давайте более тщательно взглянем на журналистику с точки зрения гендера.

Вообразите на секунду, что вы главный редактор, и вы поручаете журналисту подготовить материал о банкротстве крупного супермаркета, причиненного повальным воровством из этого магазина. Ваш репортер возвращается с докладом, что судья решил сохранить магазин, но лишь с одним условием: чтобы все женщины - и только женщины - были бы внесены в полицейский рапорт. Вы бы не потребовали, чтобы репортер переписал свое сообщение, отметив проблему колоссального судейского сексизма? Вы бы не подозревали, что профессор юриспруденции и местная женская организация могли бы что-то сказать о судейской дискриминации и вопиющим предубеждении, лежащим в основе ее? Вы должно быть потрясены? Но вот "Балтимор Сан", крупная, уважаемая ежедневная газета каждый день помещает репортажи из центра спасения, наводненного заявлениями о сексуальном насилие в отношении детей. Государство хочет закрыть центр и прекратить инвестиции в его работу. Судья разрешает ему продолжить работу, но с требованием, что бы все мужчины - только мужчины - заносились в полицейский рапорт. "Сан" в своих историях, появлявшихся несколько недель подряд, не обращал никакого внимания на проблему предубеждения против мужчин.

Пренебрежение к проблемам мужского пола не всегда базируется на их игнорировании и нечувствительности. Иногда оно коренится в доверчивости и неуместной симпатии. Корреспондент CBS News Бернард Голдберг рассказал мне, что когда дело идет к гендерным проблемам, журналисты в своей основной массе откладывают в сторону весь свой обычный скептицизм и принимают как ценное все, что говорят женские группы. Почему? Потому что женщины подают сами себя как репрессированную группу и, как всякая подобная группа, получают "свободу передвижения" в прессе. "Я не упрекаю феминисток за подачу нам полуправды или нередко даже абсолютной лжи, я упрекаю моих коллег по прессе за пренебрежение их скептицизмом" - закончил он.

Отсутствие в медиа скептицизма было особенно ярко в недавних репортажах от студий, заявивших, что 25% женщин в колледжах являются жертвами изнасилования или его попытки. Кетрин Ньюкомер, профессор статистики и публичной политики университета Джордж Вашингтон предупредила нас, что эта статистика ненадежна. "Никто не побеспокоился, каковы на самом деле реальные цифры. Они просто хотят сделать политическое заявление", - сказала она. К сожалению, результат таков, что наши редакторы и писатели проглотили эти уверения и перенаправили их на публику. Как написал в "Уолл-Стрит Джорнел" профессор социальной помощи Нейл Гилберт, дезинформация была так широко цитирована, что своими бесконечными повторениями она достигла внимания властей.

Неконтролируемые журналистским испытующим взглядом, женские активисты использовали политические заявления для манипуляции общественным вниманием не только в отношении изнасилования, но так же по вопросам разводов, опеки над детьми, домашнего насилия, равной оплаты и Sexual Harassment. Идея, что мужчины обогащаются в результате развода, например, является в настоящее время "фактом", который "знают все". Противоположные статистические свидетельства от отцовских и детских организаций остались незамеченными.

Подобным же образом "факт", что женщина работающая полное время зарабатывает лишь 59 центов от каждого доллара мужчины, жестко внедрен в общественное сознание в качестве "доказательства" "мужского шовинизма". Существует три важных способа благодаря которым эти "факты" были искажены женскими активистами и необъяснимо не вызвали никаких возражений со стороны американской прессы.

1) Бюро трудовой статистики США использовало термин "полное время", определяя диапазон рабочих часов от 970 до 3700 в год. Понятно, что рабочий год мужчин близок к максимальной цифре данной шкалы.

2) Как отметил Уоррен Фаррелл, автор книги "Почему мужчины такие, какие они есть", оба пола прекрасно знают, что инженеры зарабатывают в среднем больше, чем преподаватель французской литературы или истории искусств, тем не менее больше чем 90% инженеров являются мужчины, а преподают французскую литературу и историю искусств в основном женщины.

3) Джон Гордон, автор "Мифов о мужских монстрах и других феминистских баснях", сказал, что он написал в комиссию по гражданским правам и потребовал разъяснений по знаменитым 59%. Он сказал, что в ответе из комиссии его перенаправили к студии называющейся "Прерывистое участие в рабочей занятости и его эффекты на заработки женщин", которая объяснила, что главная причина в интервале заработков заключается в том, что женщины много более вероятно (Фаррелл написал, что в 43 раза более вероятно), чем мужчины выберут радости и тяжести родительства, чем радости и тяжести работы.

Более того, как сказал Фаррелл, если женщина зарабатывает за ту же самую работу, что и мужчина лишь 59 центов, какой бизнес в состоянии эффективно вести конкуренцию, нанимая на тот же самый уровень мужчин, если женщинам достаточно платить гораздо меньше? Вероятно, медиа одарена ставить такие вопросы. Вероятно, они способны собирать факты от университетов и правительственных агентств. Очевидно, когда такая проверка откроет неаккуратность феминистской пропаганды, они станут нерасположенными - или испугаются - так делать.

Одним из первых мужчин с бесстрашием осознавший инспирированный феминистками страх был писатель и историк Джон Лоритсен. Тогда в 1976г. он сказал, что уже становится табу критиковать каждого, кто идентифицирует себя как феминист. Почему феминистки так радуются виртуальному иммунитету от критики? Потому что они так часто требуют, чтобы вещи, с которыми они не согласны были подвергнуты цензуре, и часто добиваются этого, что мужчины откровенно напуганы ими. Я недавно спросил у него, находит ли он те свои слова актуальными. Он сказал, что да.

Три печально известные истории в дальнейшем проиллюстрируют готовность - даже рвение - медиа принять все, что угодно, что скажут женщины, аккуратно и сполна. Сперва мы обратим свой взор к печально известному в 1983 году групповому изнасилованию в Нью Бедфорде.

Евгений Август, профессор английского языка при университете Дайтона, написал: "в течение месяцев после группового изнасилования, случившегося в известном баре, ужасные истории были полны мужскими посетителями, что улыбались при виде действий насильников, и они циркулировали в прессе… пресса продолжала мужененавистнический кутеж, бесконечно перерассказывая историю и сопровождая ее "праведными" осуждениями мужчин как тайных обожателей группового изнасилования."

Но этих улыбающихся мужчин, которые нестираемо выграверованны в американском восприятии мужественности, никогда не существовало. 5 марта 1984г. "Тайм Магазин" в истории о суде над насильниками совершенно тихо, ненавязчиво и запоздало рапортовал, что кроме шести нападающих и жертвы в баре находилось только три человека и что бармен и посетитель пытались позвонить в полицию, но их попытка была пресечена действием одного из этих шести преступников.

Профессор Август вполне справедливо не впечатлен правдой так робко прикрепившейся к дикому мифу. "Никто в медиа не побеспокоился спросить, почему репортеры так желали верить и распространяли истории о мужских фанатах, якобы радостно наблюдающих изнасилование или почему медиа была заинтересована в такого рода сексистской карикатуре? Конечно, в дальнейшем не было никаких извинений или сожалений за дезинформацию" - пишет он.

Второй печально известный случай - инцидент, произошедший с Лизой Олсон в раздевалке бостонских "Патриотов". Нет сомнения, что Олсон стала жертвой довольно грубого поведения. В "Бостон Геральд" была опубликована статья, где Олсон заявила, что несколько игроков приблизились к ней вплотную и принялись подзадоривать ее прикоснуться к их интимным местам. Исследование NFL показало, что это описание не вполне согласуется с тем отчетом, что позже она дала. Но истории о поступке "Патриотов" не прекращались, и в них были чрезмерные преувеличения фактов.

Свойственный журналистский скептицизм мог бы сказать нам, дескать, что вы ожидаете от собственного рапорта NFL? Лига, мол, хочет минимизировать инцидент. Но подобному возражению могло бы быть противопоставлено другое, вроде, ну что вы ожидаете услышать от Лизы? Эта история сделала ее знаменитой и в ее интересах вымазывать этих парней грязью так, как она того хочет. Да и заинтересованности в раздутие этой истории у нее больше, ведь это единственный ее шанс сделать себе карьеру.

Гарвардский профессор Пол Вейлер тщательно исследовавший случай с Олсон и выразивший решительное несогласие с тем, как его освещала пресса, сказал, что тот способ, каким подавала материал пресса, выразился в тотальной обрисовке Олсон в качестве жертвы. "Я был удивлен разнице между историей Олсон и результатами расследования, но в прессе об этом не было ни слова."

Репортер "Бостон Глоб" и комментатор Вил Макдонах сказал, что это было подобно закупорке; большая часть увлекательной истории была о том, как части сексуальной "оснастки" были представлены перед ее лицом; исследование NFL выявило, что ее рассказ был не верен, но вряд ли вы найдете это в газетах. Макдонах отметил, что журналисты-мужчины частенько сами подвергаются домогательствам в раздевалках атлетами, но с Олсон каждый хочет выглядеть сэром Ланцелотом. Это было определенно преувеличенное рыцарство. На силу феминистского запугивания журналистики, Макдонах отозвался в том духе, что никто не хочет тщательно изучать историю, все предпочитают прятать голову в песок.

Другой случай с Гвен Дрейер, которая долгое время позиционировалась в качестве женщины, которой пришлось оставить яркую летную карьеру из-за мужской грубости. "Вашингтон пост" вначале изображал историю вполне сбалансировано. Так в мае 1990г. газета рапортовала, что в интервью несколько курсантов заявили, что мужчины, кто приковывал ее наручниками были высокого ранга, и это ничем не отличалось от того, что всегда обычно происходило. Они так же усомнились, что Дрейр была атакована потому что она женщина.

В июле однако язык "Пост" изменился: "Дрейер была прикована наручниками к писсуару перед смеющейся толпой ее однокурсников."

"Никто в прессе не хочет выглядеть неандертальцем. Мы просто принимаем на веру повестку феминистов," - заявил Бернард Голдберг.

Другой фактор, который не может быть игнорирован, является демонстрацией враждебности к точки зрения, которая не согласуется с феминизмом.

Случай с работающим по найму репортером в еженедельной главной калифорнийской газете ясно иллюстрирует проблему. Один писатель, который просил меня не называть его имени, рассказал мне, что однажды он получил задание написать о неком мужчине, кто построил свою репутацию как оратор по мужским проблемам. В своей истории писатель постарался быть объективным, просто описал главное убеждение интервьюированного, что мужчины не являются ответственными за все беды мира, что женщины обладают властью, что мы в состоянии изменить в позитивную сторону наши разговоры о мужчинах и женщинах. Когда писатель представил свою работу редактору, женщине 38 лет, она заявила, что он ей дал совсем не то, что она хотела. Оказывается она ожидала от него проникновения в Мужские группы, чтобы вывести этих парней на чистую воду. "Для меня это явилось сюрпризом. Я был шокирован. Тем не менее ее позиция была твердой. Она хотела сделать таким макаром хит. И это было тем более шокирующим, что это была альтернативная газета, смело бросающая вызов всем устоявшимся стереотипам. Я оказался наивным. Я ожидал поддержки женщин, но они оказались слишком запуганы. Мои глаза реально открылись. Это было как пробуждение."

С Кей Ногардом, уважаемым писателем, которая печаталась в сто сорока периодических изданиях, случилась весьма простая история. "Единственная вещь, с которой у меня возникали проблемы с публикацией, это когда я хоть немножко критиковала женщин" - призналась она, - "Так в 1988г. я написала статью на тему изнасилования, что изнасилование, подобно убийству, могло бы оцениваться в соответствие со всеми обстоятельствами. Я отослала эту статью в "Лос-Анджелес Таймс", откуда получила ответ, в котором женщина-редактор мне писала, что могла бы ожидать такой хлам от мужчины, но никогда бы не могла предпологать подобного от женщины. Ответ был слишком иррациональным и эмоциональным."

Подобно Новарду, репортер Стюарт так же понял, что любое подозрение, что женщина может быть чем-то меньше, чем абсолютное совершенство, способно доставить немалые проблемы. Он сравнил свою деятельность с Эрмой Бомбек в том смысле, что та вполне может себе позволить шутку о своем муже, который впадает в кому до и после финала по Супер Болу. А вот он не может столь же безопасно шутить по поводу своей жены, которая не знает разницы между бейсболом и футболом. Двойные стандарты налицо.

Гарри Стейн, хорошо известный писатель, несколько лет пишущий для "Эсквайр", сказал, что между людьми, кто пишет для женских журналов, утвердилось негласное правило, переступать которое никому не рекомендуется, согласно которому женщина должна быть всегда права, а мужчина нет. Это персональная точка зрения большинства редакторов. Это так же то, что, как они верят, хотят читатели. А читатели хотят еще раз быть заверенными, что их привычные взгляды являются правильными.

В том же духе рассказывает Джон Райн, активист защищающий права одиноких отцов, которых пытаются принудить силой отказаться от своих детей. Так он получил предложение написать репортаж о собственной аналогичной истории, но когда все было готово, редактор отвергнула статью, потому что, несмотря на то, что он и так довольно мрачно изобразил желание матери его дочери отказаться от девочки, редактор попросила его переписать, чтобы боль матери была выражена более ясно и отчетливо. Но в конце концов и переписанный вариант был отвергнуть на основании того, что, мол, никто не сможет поверить тому, что мать могла так поступить со своим ребенком.

Феминистки без сомнения на все приведенное здесь возразят, что, дескать, прессой управляют мужчины. Негласное предположение здесь заключается в том, что мужчины, всегда ищут друг друга, кто не согласен с женщинами или с их целями и никогда не позволят друг другу поддаваться приливам рыцарства. Предположение, странно сочетающиеся с реальностью.

Есть три причины, почему в ведущих СМИ мужчинам не обеспечивается равное и справедливое отношение. Одна из них заключается в том, что мужчины-редакторы привержены традиционно мужским ролям. Ожидать от них приверженности и осведомленности в вопросах мужской сексуальной политики все равно что ожидать, что бы Бетти Крокер встала в авангарде феминизма. Вторая причина была объяснена писателем Николосом Давидсоном: "Приученные к мысли, что они были 'угнетателями', ответственными за все болезни общества и криминал, мужчины просто пали духом." Другими словами, они просто уже заранее готовы капитулировать перед женщинами, когда те настаивают, что они правы - особенно в вопросах семьи, детей, секса, взаимоотношений и других гендерных проблем. Третью причину можно охарактеризовать как стокгольмский сексуальный синдром, когда редактор, смущенный кампанией за "равные права для женщин", подобно человеку с приставленным к его голове ружьем, начинает идентифицировать самого себя с пленителями и включается в горячечную безрассудную деятельность, направленную на защиту женских интересов, забывая интересы своего пола.

Иногда антимужской уклон в медиа весьма активен и целеустремлен; в другой раз он базируется на запугивании и игнорировании больше, чем на предубеждениях. И тот образ действий, посредством которого медиа проводить подобное в жизнь, писатель Девидсон назвал серьезным ослаблением политической дискуссии на общественные проблемы, поднимающиеся от политики гендера, которые тем не менее являются ключевыми вопросами вокруг проблемы разрушения американской семьи.

Какой же существует выход из этого положения? Несколько шагов выглядят вполне основательными. Конвенции професиональных журналистов могли бы включить в повестку симпозиумов и презентаций признание уклона медиа против мужчин, журналистские школы и ассоциации могли бы образовывать их студентов и членов в изучении антимужского уклона в СМИ; фонды, такие как фонд Генетта могли бы основать проекты, предназначенные идентифицировать и искоренять сексизм в отношении мужчин, и, что более важно, издатели, репортеры и писатели на переднем плане должны развивать решимость и уверенность в уверении, что журналистская честность включает честность и по отношению к мужчинам и исключает особые условия для женщин.