"Основы математики" Исаака Ньютона - "руководство по изнасилованию", потому что "наука - мужское насилие над женской природой"; "Девятая симфония" Бетховена выражает "задыхающийся кровожадный гнев насильника, неспособного осуществить свое намерение", эти и другие смешные декларации могут склонить разумных людей отвергнуть современный феминизм как забавный, но совершенно не существенный припадок истерики. Это была бы ошибка.

Радикальный феминизм - наиболее разрушительное и фанатичное движение, пришедшее к нам из шестидесятых. Это революционное, а не реформистское движение и оно достигло значительных успехов. Тоталитарный по духу, он глубоко антагонистичен традиционной западной культуре и нацелен на полное разрушение общества, морали и человеческой природы. Радикальный феминизм - современный женский аналог радикализма шестидесятых. Программа феминисток в ее главных чертах, также как и пагубное заявление Порта Гурона, модифицирована таким образом, чтобы было возможно поверить, что угнетатели, источник всего зла - мужчины, "патриархат", а не "естеблешмент". Все по-прежнему остается тем же самым. "Феминизм ворвался в нашу жизнь в связке с Новыми Левыми, но сейчас он определенно заслуживает его собственное место в залах интеллектуального варварства".

Америка уже видела женское движение до этого, реформистское движение, ищущее для женщин политические и культурные привилегии, якобы удерживаемые мужчинами. Оно представлено писателем и профессором философии Кристиной Хофф Соммерс, давшей ему название "феминизм равенства", отделив его таким образом от "гендерного феминизма". Она определила себя как феминистка за равенство. И я думаю было бы лучше избегать слово "феминизм" вообще, поскольку движение больше не играет его конструктивной роли; его дело уже сделано. Уже более нет искусственных барьеров к достижениям женщин. Этот факт не изменил радикалов даже в легкой степени. Революции часто вспыхивали не тогда, когда обстоятельства были не выносимы, а когда условия жизни начинали улучшаться. Сейчас больше студенток, чем студентов, и женщины входят в бизнес, профессии и академии в больших количествах, тем не менее, это, кажется, лишь подливает горючее ненависти феминисток.

Действительно, Мидж Дектор думает, что усовершенствование - острая проблема. Она задается вопросом: "почему имел взрыв гневных требований части женщин, кто как группа были свободнее, богаче, обладающие наибольшей продолжительностью жизни, и вообще наиболее комфортно устроенная группа людей в мире, чем кто-либо еще?" Она отвечает: "причина заключается в самой свободе, которая пугает ее (современную женщину), дезориентирует ее и ужасно тяготит… Ее воззвание к женскому движению объясняется ее страхом и дезориентацией, движение предлагает ей мгновенное спасенье, заключающееся в идеи, что она не свободна вообще, напротив, она является жертвой древнего заговора и в каждой ее проблеме виноваты другие". Женщина, которая имела раньше ограниченный выбор, должна сейчас самостоятельно решать все самое существенное для себя. Относиться серьезно к карьере, выйти замуж, развестись, иметь детей. Все находится в ее руках в беспрецедентной степени в истории человечества. Ответственности слишком много, выборов слишком много.

Радикальный феминизм не только объясняет, что неудовлетворение, которое она испытывает, объясняется виной других людей, собственного говоря, мужчин, но также успокаивает ее чувством солидарности и общей целью - способом, в котором множество людей находят огромное облегчение от свободы цивилизованной жизни. Радикальный феминизм - не просто метод показать, что женщины не свободны. Он - также та причина, которая создает ориентир и значение в ее жизни, что неструктуированная свобода разрушает. Радикальный феминизм, таким образом, подобен политике расовой и этнической идентичности в университетских городках.

Неудовлетворенность сегодняшних феминисток обязана недостатку должного признания значительного вклада, совершенного женщинами в западную культуру. Это мало помалу изменяется, но достаточно странно, что именно феминистки продолжают чернить роль женщин в прошлом.

Было время, конечно, когда феминизм имел реальное задание, которое следовало выполнить, реальную несправедливость, которую следовало преодолеть. Феминизм достиг своих главных побед в прошлом столетье и в первой половине этого. И хотя он продолжают пользоваться кредитом доверия, радикальные феминистки реально мало сделали для прогресса женщин в последней половине этого столетья. Тенденции, которые привели к нынешним результатам, имели место уже в 60 годах. После того как женщины получили право голоса и право распоряжения собственностью, дальнейшие возможности, которые открылись для женщин, объясняются, прежде всего, техническим прогрессом. Я достаточно стар, что бы помнить мою бабушку, стирающую одежду с помощью стиральной доски, делающую картофельное пюре вручную, и опустошающую поднос для воды со дна ящика со льдом. В тех условиях было просто невозможно, чтобы она имела семью и карьеру одновременно. Будь она сегодня молодой, она могла бы обнаружить, что делать покупки, готовить еду, стирать и многое другое стало значительно легче, так что, если бы она пожелала, она могла бы стать юристом или доктором.

Многие полагают, что феминизм сегодня - продолжение реформ прошлого. Они иногда замечают разглагольствования Беллы Абзаг или Глории Стейнем, но считают их просто пеной экстремизма на волне вообщем-то разумного движения. Это не тот случай, экстремисты как раз и есть движение. Что современные академические феминистки Дафни Патай и Нориетта Кордж пишет о радикальном феминизме в университетах, является правдой о движении. Современный радикальный феминизм есть не просто о равных правах для женщин… Феминизм стремится ко много большему, чем это. Он претендует быть всеобъемлющей схемой, основанной на великой теории, которая является столь же комплексной как марксизм, столь же способной раскрывать скрытые значения как фрейдиская психология и столь же пылкая в осуждение отступников как евангелический фундаментализм. Феминистская теория снабжает доктрину первоначальным грехом: причина мирового зла - в мужском превосходстве.

Кэрол Ианноун примкнула к феминизму перед окончанием школы в середине семидесятых. "Я радовалась, с крайнем наслаждением используя феминизм как абсолютный инструмент анализа, особенно важный, когда исключены все другие. Подобно марксизму, феминизм может объяснить все, начиная от рекламы и кончая религией, исходя из своей центральной идеи: угнетение женщин."

Феминистки называют их теорию "гендерной перспективой". "Гендер" - кодовое слово современного феминистского лексикона. Огромная важность, которую этот термин представляет для радикалов в период приготовления и проведения Четвертой Мировой Конференции Организации Объединенных Наций по делам женщин в Пекине, 1995г. (Пекинская конференция будет упоминаться часто, потому что она продемонстрировала большинство наименее привлекательных особенностей феминизма и его современные устремления.) Цель состояла в том, чтобы обсудить и принять набор предложения, касающихся женщин (Платформа для Действий), которые различные нации, возможно, будут иметь моральные обязательства осуществить. Каждая нация послала официальную организацию и много неправительственных организаций, аккредитованных ООН. Пекинская конференция продемонстрировала политические и культурные задачи движения в целом. На предварительной сессии в Нью-Йорке, Белла Абзаг, глава главной неправительственной организации, осудила "регрессирующие" события:

Текущая попытка представителями нескольких штатов изъять слово "гендер" из "Платформы Действий" и заменить его на слово "пол" - оскорбительная и унизительная попытка обратить вспять достижения женщин, запугать нас и остановить дальнейший прогресс.

Мы не вернемся назад к концепции "биология - судьба", которая ограничивает и сводит женщин и девочек к их физическим сексуальным характеристикам.

Это пылкое красноречие, кажется, может поставить в тупик - упоминание мужчин и женщин как два пола, вовсе не выглядит как сводящее их к "физическим сексуальным характеристикам". То, что кажется мелкими придирками, на самом деле, является частью большой феминистской стратегии. На феминистском жаргоне "пол" - просто биология, в то время как "гендер" отсылает к ролям и заявляется "социально сконструированным", что означает, что все, что касается мужчин и женщин, исключая их репродуктивные органы, может быть изменено трансформациями в социальном и культурном окружении. Одно из главных значений такого взгляда заключается в том, что человеческое различие полов не имеет никакой естественной причины, но культурно обусловлено. Радикальные феминистки допускают, что есть два пола, но они обычно заявляют, что существует пять гендеров. Хотя список варьируется, но в основном он состоит из мужчин, женщин, лесбиянок, геев и бисексуалов. Таким образом, гетеросексуальность, будучи сексуально сконструирована, является не более "естественной" или желательной, чем гомосексуальность. Неудивительно, что одна из наиболее активных групп, готовящихся к Пекину, была Партия Лесбиянок.

Изменения в социальной и культурной среде, чтобы роли мужчин и женщин стали идентичными - вот намерения феминисток. Это объясняет зацикленность Платформы на "гендере". Пока что я не уверен в окончательном количестве, но однажды обнаружил 216 ссылок к этому термину. К сожалению, многие люди, которые не приемлют радикальный феминизм, уверены, что "гендер" и "пол" имеют одно и то же значение. Их попытки в Пекине состояли в том, чтобы включить "гендерный взгляд" в международный принятый документ, который наложит на правительства мира хотя бы моральные обязательства.

Гендерные представления радикального феминизма легко осмеять, но они должны быть восприняты серьезно. Это атака не только на мужчин, но и на институт семьи, враждебность к религиям, требование введения квот для женщин в каждой области человеческой деятельности. Хуже всего, они причиняет огромный вред людям и важнейшим институтам в бессмысленных попытках переделать человечество и создать мир, который никогда не может существовать. Как мы хорошо можем увидеть, среди институтов, подвергшихся наибольшему ущербу, американская образовательная система и американская армия.

Возможно, первую вещь, которую необходимо отметить, что радикальный феминизм в своих главных намерениях обречен на провал. Это делает вред, который он наносит людям и институтам в преследовании своих недостижимых целей, тем более непростительным. Радикальный феминизм разделяет самую разрушительную идею в первоначальном проекте Порт Гурона: человеческая природа бесконечно податлива и, следовательно, бесконечно изменяема. Эта идея скрыта в замене пола на гендер, как ведущей цели феминисток для уничтожения всех различий между ролями, которые мужчины и женщины играют в нашем обществе. Если определенные таланты преобладают у мужчин, а другие преобладают у женщин, то это ставит под удар саму идею. Поэтому феминистки настаивают, что отличающиеся роли полов не имеют ничего общего с биологией. Все, что общественная структура может сконструировать, она же может и разрушить. Культура - это все, и культура может быть изменена так, что все различия между полами исчезнут. Женщины тогда появятся в каждой профессии и области деятельности в пропорции к их численности в населении. Статистический дисбаланс, который мы сегодня наблюдаем, является просто результатом дискриминации.

Даже если допустить, что это феминистское утверждение верное, его тоталитарные подтекст очевиден. Культура - упрямый оппонент. Разрушение ее требует насилия над людьми. Советский Союз пытался создать нового советского человека с помощью гулагов, психиатрических больниц, расстрельных команд на протяжении семидесяти лет, но преуспел только в создании более худшей культуры. Феминизм оказывает столь же разрушающий эффект на нашу культуру посредством оружия морального запугивания. Утверждения, что под их культурными условиями мужчины и женщины станут идентичными, являются абсурдными, для всякого, кто не ослеплен идеологическими фантазиями.

Мужчины почти всегда выше, сильнее и быстрее. Женщины почти всегда играют главную роль в заботе о детях. И вообще выглядит довольно курьезным, что, стартуя, как уверяют феминистки, в условиях полного равенства во всем, мужчины всегда становятся угнетателями в каждом обществе. Что верно для человеческого общества, является почти всегда верным для природы, начиная от животных и кончая насекомыми (вряд ли примеры с черной вдовой, богомолом и гиенами можно назвать позитивными).

Неискоренимые различия между полами не являются просто физическими. "Мужчины более агрессивны, чем женщины, - пишет Джеймс Вилсон. - Хотя воспитание может уменьшить или увеличить это различие, самое различие сохранится, и, разумеется, в конечном итоге оно опирается на биологические факторы. В каждом известном обществе мужчины более вероятно, чем женщины будут действовать грубо, вести себя опрометчиво, бороться физически и нападать, и эти различия появляются уже в ранней жизни… По мере взросления, мужчины более вероятно, чем женщины, встретятся с проблемами в школе, станут алкоголиками или наркоманами и совершат криминал."

Движение киббутцев в Израиле имело ту же идеологию, что и современный феминизм: половое равенство означало половую идентичность, и половое различие было неравенством. За короткий период идеологи попытались воспитать детей отдельно от их семей, растить мальчиков и девочек таким образом, чтобы это разрушило их половые роли. Программа была столь же экстремальна, как большинство радикальных феминисток предлагают. Но через несколько лет она потерпела крах. Мальчики и девочки вернулись к выполнению различных половых ролей. Американский социолог Милфорд Шпаро, который изучал киббутцы, написал, что он хотел "отследить влияние культуры на человеческую природу, а если более точно, как новая культура создает нового человека." Он "нашел (против моих собственных намерений), что я изучаю влияние человеческой природы на культуру."

Необходимо сказать, что различия мужчин и женщин не предполагает превосходства и подчиненного положения. За исключением таких областей занятости, как профессиональный футбол, женщины успешно конкурируют с мужчинами почти повсюду. Но очевидность показывает, что равенство нельзя путать с идентичностью: статистическая разница в различной активности и стремлениях будет присутствовать. Эти различия будут проявляться через свободный выбор вида работы, которую мужчины и женщины захотят выполнять.

Очевидность также показывает, что переделка людей в предпочитаемый феминистками образ обречена на провал. (Эта реальность столь неутешительная, что некоторые феминистки требуют, чтобы исследования в области половых различий вообще не проводились) Это вовсе не означает, что феминистские попытки переделать людей по их образу и подобию не причиняют и не будут причинять ущерб и большие человеческие страдания.

Политический спектр феминизма располагается от очень либерального до жестко левого. Часть его является довольно забавной, конечно, если только вы не цель. Феминистки не будут, например, признавать достижения консервативных женщин. Они часто даже отказываются признавать их в качестве женщин. Джин Кирпатрик было неоднократно отказано в статусе женщины из-за ее политических взглядов. Один критик написал, что она "без матки" - странное заявление о женщине, которая 39 лет состоит в браке и имеет трех детей. Но пол сейчас - дело политики, не биологии. Хотя как наш представитель в ООН при администрации Рейгана, она была самой высокопоставленной женщиной в истории американской иностранной политики в то время, Кирпатрик была названа женщиной профессором в главной речи на конференции по истории женщин как "то, что я не хочу представлять как женское достижение". Удивительно, ведь в ООН Кирпатрик была сильным защитником интересов и идеалов США. Видимо, поэтому.

В течение битвы над моим утверждением, утреннее телевизионное шоу Бринкли запланировало дискуссию по теме. Планировщик программ позвонил известной феминистки и спросил, сможет ли она участвовать. Она ответила да, но когда она не услышала ничего больше, она позвонила и спросила почему. Услышав состав участников, она спросила "но ведь вы хотели пригласить женщину". Планировщик шоу Бринкли возразил: "Мы пригласили Карлу Хиллс". Феминистка отреагировала: "Она не женщина". Мисс Хиллс была секретарем министерства жилищного строительства и городского хозяйства в администрации Форда и торговым представителем США в администрации Рейгана. В добавок к пяти гендерам, феминистки очевидно признают три пола: мужчины, женщины и люди, которые могут быть иначе квалифицированы как женщины, но выбравшие республиканскую партию.

В соответствие с его прародителем, новый левый феминизм шестидесятых является отчаянно антикапиталистическим и просоциалистическим. Это также было продемонстрировано и в Пекине. Это было не просто рутинное осуждение капитализма на встречах. Платформа утверждает, что все экономические и социальные провалы наиболее тяжело отражаются на женщинах и требует от правительства действий по облегчению их трудностей. Правительственный контроль над человеческой деятельностью был бы тогда просто безграничным. Документ жалуется на недостаточный контроль правительств над экономическим развитием, которое, как он утверждает, наносит особый вред женщинам. Такое же заявление было сделано относительно экологической политики, образования, здравоохранения, бедности, безработицы и т. п. Даже война, как было сказано, особенно вредит женщинам. Правительства должны устранить все эти проблемы женщин. В следствие чего предписывается значительно увеличить размер правительств, их полномочия и централизацию.

Учитывая его стремление переделать человечество, феминизм не может не быть радикальным по духу. Патай и Кордж обращают внимание на явные нападки феминизма не только на иерархии вообще, но и на границы между публичным и частным, эмоциональным и интеллектуальным.

Стирание грани между публичным и частным - является существенной политизацией культуры. Радикальный феминизм является тоталитарным, потому что он отрицает индивидуальное частное пространство; каждая приватная мысль и действие являются публичной, а потому политической. Партия или движение требуют право управлять каждым аспектом жизни. Радикальные феминистки должны расценивать это как неудачу, что им не достает власти государственных механизмов, чтобы установить их контроль над мыслями, также как над поведением. Однако как мы увидим, движение постепенно получает эту принудительную власть в частных и публичных сферах.

Причина, по которой границы между интеллектуальным и эмоциональным должны быть стерты, как это было с новыми левыми или европейскими фашистами, заключается в том, что интеллектуальный анализ мог бы вскрыть ложь феминизма. Новообращенный не должен впасть в сомнение благодаря логическим аргументам. Когда очевидность и логика - обе против вас, необходимо утверждать, что то и другое являются опорой статус кво. В случае с феминизмом факты и рациональность, когда неудобно, могут быть отклонены как "патриархальная конструкция знаний". (Студентка колледжа отвергла критику ее работы на том основании, что критерии критики были "маскулинистскими"). Интеллект предполагает иерархии. Выход: "необходимо думать и чувствовать внезапно, без малейшего иерархического порядка. Это новое блюдо, привнесенное в жизнь, и есть Ответ На Это Все." Эмоции необходимо позволить превзойти интеллект.

Даже язык движения отражает повадки фашизма. Апокалипсическая и наполненная ненавистью риторика феминизма выражает его желание нанести вред. Радикальный журнал, использующий акроним Национальной Организации для женщин (National Organization for Women - NOW; NOW - также является эквивалентом русского слова "сейчас" - прим. пер.) провозглашает на его обложке:

Сейчас (NOW) настало время взять контроль над нашими жизнями. Сейчас (NOW) настало время сделать репродуктивную свободу для "womyn" (искаженно написанное слово "женщин" - прим. пер.) всех классов, культур, возрастов и сексуальный ориентацией реальностью. Сейчас (NOW) не время адаптироваться к бюрократическим клоунам, которые хотят контролировать, ухудшать, мучить, убивать и насиловать наши тела. Сейчас (NOW) настало время ударить пяткой ботинка в пах патриархату. Сейчас (NOW) время сопротивляться. НЕТ БОГА, НЕТ ХОЗЯИНА, НЕТ ЗАКОНОВ.

Этот короткий параграф выражает гнев, нигилизм и непоследовательность феминизма сегодня. Женщины потеряли контроль над их жизнями, хотя не объявлено, когда они его имели и когда потеряли. Репродуктивные права означают аборт по требованию и искусственное осеменение для лесбиянок, которые хотят вынашивать и растить детей. Тогда следует стандартная феминистская тактика демонстрации мужских монстров. Никто никогда не наталкивался на "бюрократических кукольников" этой фантазии, по одной просто причине: таких мужчин просто не существует. И при этом никто не знает, и большинство из нас предпочитало бы не знать, что значит прямой удар каблуком в пах патриархата. Прокламация "нет Бога" - возможно, исходит из представления феминисток, что религия была внедрена мужчинами, чтобы контролировать женщин. Послание, резко расходящееся со всякой религиозной действительностью. Гнев - ритуал, институтализированная версия детской истерики.

Кристина Хофф Соммерс рассказывает о посещение феминистской конференции, где выступающие, женщины-профессора из хороших университетов, все были представлены как "разгневанные". Ничего в их профессиональной ситуации не могло объяснить, почему женщины, так хорошо устроенные, так разъярены, но это - требование для членства в радикальном сестринстве. И точно, разрыв между реальностью и феминистскими утвержденьями, требует постоянного подогревания гнева и ярости, чтобы поддерживать движение жизнеспособным. И гнев нужно поддерживать ложью и нелогичностью. Попытайтесь в воображении разумно написать о бюрократах, которые мучают, убивают и насилуют женские тела. Это невозможно сделать.

Иногда феминистский гнев сопровождается большой ложкой жалости к себе. Так Энн Вилсон Шиф пишет в "Первоначальный Грех, Будучи Рожденной Женщиной": "Быть рожденной женщиной в нашей культуре означает, что вы порчены, что что-то неправильно с вами, что вы никогда не можете измениться, что ваше неотъемлемое право - это ваше подчиненное положение." Это - литературная версия "перформанса" Керен Финли. Перед аудиторией она могла раздеться по пояс, измазать свое тело шоколадом (типа экскрементами) и капустой (спермой), и выть о том, что мужчины сделали с женщинами. Факт в том, что это представление было спонсировано грантами от Национального Вклада для Искусств, иллюстрирует насколько разложение феминизма и политической корректности в целом проникли в наши культурные институты.

Жалость к себе типична среди феминисток. Это конечно, обычно среди всех людей, но феминистская версия является особенно разрушительной, потому что она идет как часть программы и идеологии. Глупо приписывать идеологию жертвы и чувство заниженного собственного достоинства всем женщинам, но тем более порочно проповедовать их молодым впечатлительным женщинам. Это может помешать их взрослению в сильных и уверенных в себе женщин, которых мы видим в бизнесе, профессиях и академиях. Гнев и жалось к себе, конечно, легче, чем достижения, но они вряд ли могут быть столь же удовлетворительны как карьера.

Многие феминистки особенно враждебны к традиционной семье. Марта Насбом, подаваемая как классический ученный, пишет:

Именно в семьях происходит самая жесткая дискриминация женщин. Примеры семейной жизни ограничивают их множеством способов: назначая им неоплачиваемую малопристижную работу; отрицая для них равные возможности в занятости и образовании; настаивая, чтобы они делали всю или большую часть домашней работы и ухода за детьми, даже когда они получают одинаковую зарплату. Особенно беспокоящим является то, что женщина может страдать от альтруизма в браке. Женщина, которая принимает традиционные обязанности по ведению домашнего хозяйства и поддерживает мужа в его работе, вряд ли будет готова позаботиться о себе или семье в случае развода или несчастного случая.

Было бы глупо отрицать, что в аргументах Насбом содержится определенная правда, хотя это и неверно изображать семью как препятствие для женщины в работе и образование. Вопрос, что делать с проблемами, которые она описывает, особенно с теми, которые являются результатом брачного альтруизма. Феминистки, которые сотрудничали в создании механизма легкого развода по общему согласию, и в их праздновании женской автономии, вряд ли согласятся сделать развод сложным еще раз. Это - один случай из многих, где феминистки нанесли ущерб женщинам. Нет никакого очевидного решения проблемы развода или вдовства, кроме как отрицания для женщин права выбирать традиционную семейную роль. У феминисток есть: все женщины должны работать.

Это была позиция, взятая на вооружение ультра-феминисткой Симон Бовуар в ее интервью Бетти Фридан: "Никакой женщине не должно быть позволено оставаться дома и воспитывать ее детей. Женщины не должны иметь этого выбора, потому что, если имеется такой выбор, слишком много женщин будут делать что-то одно". Феминизм не за предоставлении женщинам свободы выбора; он за отъем у нее тех выборов, которые он не одобряет. И один из выборов, который он не одобряют - участие в обычной семье.

В рапорте Хайт относительно семьи, Шир Хайт призывала к "демократической революции в семье". Что среди прочего подразумевает выбор для детей, принимать ли авторитет их родителей. Чрезвычайная агрессия в обществе объясняется, по ее словам, структурой семьи, в которой, "чтобы получить любовь, большинство детей должны унижаться перед властью". Большинство социологов, кажется, пропускают эту причину нашей преступности. Предоставление детям выбора принимать им родительскую власть или нет, переместить преступность с улиц в семью. Хайт утверждает, что поскольку персональное и политическое идут вместе, политическая демократия не может процветать без демократизации личной жизни. Семья является политическим институтом, созданным для того, чтобы мужчина мог держать женщину в собственности, чтобы быть уверенным, что их дети - его дети.

Перед тем как патриархат взял верх 3000 лет назад, по мнению Хайт, существовало мать-ребенок ориентированное общество. (феминистки находят полезным переиначивать прошлое; для примера, что доисторическая Европа была мирным, эгалитарным, матриархальным обществом, поклонявшимся богиням, но патриархат был насажден в это общество вторгшимися всадниками с востока.) Ей кажется, доставляет удовольствие, количество семей без отцов, которое присутствует в наше время, потому что вопреки всем научным свидетельствам, она думает, что мужчины воспитанные без отца, будут обращаться с женщинами лучше. Семья не религиозное учреждение, и нет никакой потребности, чтобы "показывать уважение и почтение к религиозной традиции, которая имеет в своем базовом принципе политическую волю мужчин доминировать над женщинами. Это не религия, это - политика". Она продолжает с основной ошибкой феминисток: "нет такой вещи, как установленная человеческая природа, скорее, это психологическая структура, которая внедрена в наши умы, как мы учим, любовь и власть уравнены в семье пожизненно. К счастью, семья - человеческий институт: люди создали его и люди могут его изменить."

Данное отношение - не просто личные особенности этих авторов. На пекинской конференции, к примеру, слово "семья" не появилось в платформе. Вместо него было использовано слово "домашнее хозяйство". Значение этого может быть найдено в настойчивом использовании феминистками слова "гендер". Существует пять гендеров, союзы или браки, вовлекающие любой гендер или гендеры, являются легитимными. Эти союзы были названы домохозяйствами. Традиционная семья представляется как одна из форм этой классификации - не лучше, не хуже. В самом деле, поскольку, феминистки рассматривают семью как систему угнетения и, поскольку большая часть феминисток представлена лесбиянками, браки мужчин и женщин часто рассматриваются низшими по сравнению с вовлекающими три других гендера.

Враждебность в отношение традиционной семьи идет рука об руку с феминистской враждебностью к традиционной религии. Они рассматривают религию как мужское изобретение, предназначенное контролировать женщин. Заключительная версия Платформы для действий содержит 180 страниц. Более ранние проекты упоминали религию только как предупреждение против "религиозного экстремизма". Благодаря давлению со стороны традиционных верующих, в конце концов был добавлен параграф, защищающий свободу религии и признавая, что религия может внести положительный вклад в женские жизни. Феминистки в Пекине выступили даже против этого. Дайн Книпперс, президент института религии и демократии, сообщает, что в Пекине феминистки соорудили святыню, посвященную богиням, из разноцветных лент в форме рождественской елки, украшенную бумажными куклами, изображающими богинь. Женщины были приглашены делать и добавлять их собственных богинь. Организация, возглавляемая Беллой Абзаг (прежний член палаты представителей Соединенных Штатов), ежедневно организовывала программы, каждая из которых была посвящена определенной богине - Songi, Athena, Tara, Pasowee, Ishtar, Ixmuncane, Aditi and Nashe.

Игнорирование правды - является типичным для радикального феминизма. Часть из этого настолько вопиюще, что, безусловно, заслуживает быть названной ложью, а часть является параноидальным бредом. Что беспокоит, так это то, что большая часть лжи переходит в разряд "правды". Кто-то может думать, что ложь и дезинформация относительно достоверных фактов не могут долго выжить в открытом обществе, однако это происходит, поскольку пресса и научные круги являются сплошь профеминистскими. Когда сенсационные репортажи о домашнем насилие против женщин появляются, газеты, журналы, ленты новостей быстро подхватывают их. Однако факты для тех, кто заботиться об их достоверности, показывают, что эти данные являются дико преувеличенными или прямо искаженными.

Многие люди верят и повторяют, что ежегодно 150000 женщин умирают от аневрического невроза, потому что женщины морят голодом себя, чтобы быть привлекательными для мужчин. Реальное число жертв этого синдрома - менее одной сотни и причина их весьма неоднозначна. Домашнее насилие против беременных женщин было ложно преподнесено как главная причина родовых травм. Главные новостные медиа раструбили "факт", что больше женщин подвержены домашнему насилию по воскресеньям, когда проходят матчи по Супер Болу, чем во все остальные дни года. Теория заключалась в том, что насилие, исходящее от игры, побуждает мужчин атаковать их жен. История не имела никакого основания. Кин Рингл из "Вашингтон Пост" и один или два других журналиста проверили это и предотвратили ее попадание в коллекцию феминистских мифов, выдаваемых за правду.

Жерналист Сьюзан Фалуди написала книгу "Негативная реакция: необъявленная война против женщин", снабженную примерами многочисленных искажений правды, широко принятых в нашей культуре. Она убеждена, что культура 80-х отняла все приобретения женщин, которые те добились в 70-е. Контратака, она заявила, была особенно коварна, потому что она не была организована, а была рассеяна на мелкие фрагменты и потому почти незаметна для большинства людей, эффективно влияя на женские умы, так что они переносили негативное отношение на себя. "Взятые в целом, однако, эти коды и лесть, эти нашептывания, угрозы и мифы - работали в одном направлении: они толкали женщин назад к их приемлемым ролям - папина девочка или трепетная романтика, активная семьянинка или пассивный любовный объект."

Подобный нонсенс трудно объяснить. Ни один человек, имевший опыт общения с женщинами 70-х, 80-х или 90-х, не мог бы признать эту картину объективной. Восьмидесятые годы были временем быстрого роста женских доходов, участия в экономике и науке. Если и была попытка очевидно в основном бессознательная, отодвинуть женщин назад, ее ждала мрачная неудача. Возможно, признавая неправдоподобность своих тезисов, Фалуди позаботилась сказать, что заговор или контратака были настолько тонкими, что многие люди даже не знали о них. Это как бы оправдывает все неудобные факты, которые противоречат ее аргументам. Для многих людей не может быть никакого верного свидетельства заговора, чем факт, что никакой заговор не является очевидным. В конце концов, действительно эффективный заговор был бы невидим. Феминистская идеология - ни что иное как фантазия о мании преследования. Поразительно, что столь нечестная и интеллектуально пустая книга как "Негативная реакция" могла получить награды, достичь массового читателя и получить благоприятные отзывы. Даже это одно рассказывает нам печальную историю о политики в отношении пола и снижение рациональности в нашей культуре. Кэролин Хеилбран, в недавнем прошлом профессор в Колумбии и автор захватывающей биографии Глории Стейним, заметила, что "в жизни, как и в беллетристике, женщины, которые высказываются, обычно или получают наказание, или становятся мертвыми". Сьюзан Чивер, описывая книгу Нормы МакКорвей "Истица Ро" о судебном случае Ро против Вейд (судебное решение, открывшее путь абортам в США - прим. пер.), приходит к выводу, подобно Фалуди, что это неоспоримый факт, что эта "страна, где права женщин и детей - все еще под атакой". Сивер должно быть была разочарована, когда МакКорвей впоследствии объявила, что она теперь присоединилась к движению, выступающему за запрет абортов, конечно, если это только не объяснить как успешную атаку на права МакКорвей.

Это были, конечно, взгляды большинства западных женщин в Пекине. Официальные делегации и большинство не правительственных организаций из США, Канады и Европейского Союза стояли на твердых феминистских позициях. Делегаты из США были, конечно, назначены администрацией Клинтона. Этим западным радикалам оппозиционировали представители из мусульманских стран, из многих католических стран и из Ватикана. Это созвездие сил навевает мрачную мысль, что радикальный феминизм и движение, частью которого он является, т.е. современный либерализм, может быть волной будущего по мере экономического развития стран.

Существует более 600 учебных и несколько дюжин постучебных программ Женских студий в американских колледжах и университетах. На первый взгляд это могло бы показаться странным, что так много феминизма является крайне несовместимым с интеллектуальной серьезностью. Во многих университетах однако сегодня интеллектуальная целостность оттесняется на второе место политкорректностью. Таким образом, создается очевидный парадокс, что учебные заведения, несущие разумность и знания и потому должны были бы быть противником феминизма, вместо этого являются центром его власти.

Конечно, существуют программы Афро-Американских студий, Испанских студий, Гей и Лесбиянских студий и т.д. Но ничего не может дать ясную причину политизации образования. Эти так называемые дисциплины соперничают друг с другом в объявление себя большими жертвами, но феминизм, безусловно, самый сильный и наиболее империалистический, его влияние проникает в большинство традиционных академических департаментов и администраций университетов. Феминистки пересматривают и радикализируют учебники и учебные программы в гуманитарных и социальных программах. Коды речи и тренинг "чувствительности" жестко ограничивают то, что может быть сказано на кампусе. Феминистки не только нанесли вред интеллектуальным функциям университетов и школ, но они также сделали университетские сообщества экстремально враждебными, особенно для белых мужчин, которые подвергаются преследованиям и требованиям разделять и принимать феминистскую культуру и политическую линию.

Интеграция феминизма как академического предмета усилена другим расширением. Хотя большинство феминисток отвергают идею различий между мужчинами и женщинами, более позже они начали одобрять и настаивать на таком различие. Эти женщины заявляют, что рациональность, которую они называют "линейным мышлением", является принудительным инструментом репрессивного патриархата. Это вероятно оттого, что они заметили, что очевидность и логика плохо совмещаются с позицией равенства. Поэтому необходимо идентифицировать очевидность и логику с вражеским, и возвеличить интуицию и эмоциональные "женские пути познания". Эти феминистки призывают воспринимать всю реальность сквозь "гендерные линзы". Судя по их сообщениям того, что они видят, это должно походить на взгляд на мир сквозь толстое стекло бутылочного дна.

Таким образом, мы теперь имеем то, что Патая и Кордж называют "тотальным феминистским отвержением", чье кредо: "наша культура, включая все, что преподается в школах и университетах, настолько пропитана патриархальным мышлением, что она должна быть вырвана с корнем и сожжена, чтобы подлинные изменения могли случиться. Все должно уйти даже универсальные дисциплины, логики, математики и науки и интеллектуальные ценности объективности, ясности и ценности, от которых зависит прошлое". Если принятие логики и стандартов очевидности доказательств, создают для феминисток трудности с аргументами в споре, ясно, что они должны быть отвергнуты. Но если логика и очевидность отброшены, из этого следует, что все дисциплины, основанные на этих качествах, не могут оставаться нетронутыми. Вместо этих репрессивных дисциплин и ценностей, должны быть созданы альтернативные феминистские версии. Никто, кажется, не имеет даже слабого представления, что могла бы напоминать, к примеру, феминистская физика, но все отказники уверены в своей правоте. Предполагается, что феминистская физика будет работать так же хорошо, как современная версия. Феминистки, атаковавшие науки, очевидно, могли вывести на орбиту спутники, не используя ни одного закона физики, которые применяются в данное время.

Само собой разумеется, пока нет ни одной аксиомы или суждения феминистской науки, которые объясняют или предсказывают что-нибудь или имеют способности, которые можно проверить эмпирическим путем. Когда этот печальный факт доносится до внимания феминисток, в ответ слышится, что патриархат имел в своем распоряжение 3000 лет, чтобы создать свои математику, логику и науки, в то время как женщины только начали. Таким образом, отсутствие чего-либо, кроме многословия о "неправильных науках", не должно рассматриваться в качестве затруднения.

Энн Вилсон Шиф, к примеру, осуждает то, что она называет "белая мужская система" рациональности. Шиф утверждает, что эта система состоит из четырех мифов. Первый миф заключается в том, что только эта система существует. Второй, что эта система изначально имеет превосходство. Третий - система знает и понимает все. Четвертое, система верит, что возможно быть полностью рациональным, логичным и объективным. Безусловно, никто в здравом разуме никогда не заявлял такого. Ценность научного метода заключается в том, что ошибки сделанные одними, могут быть скорректированы другими, и что результаты одного исследователя должны быть воспроизведены другими, чтобы быть принятыми. Люди, вовлеченные в научную деятельность, не думают, что они абсолютно логичны, рациональны и объективны. Они знают, что таких людей не существует.

Глупости радикальных феминисток о науках, рациональности, линейном мышлении и т.д. опираются на уверенность, что знания и способы рассуждения социально сконструированы; что нет никаких объективных истин и никакого единственного метода рассуждений. Это очень удобная позиция для того, кто делает иррациональные утверждения. Это было бы довольно затруднительным вести интеллектуальную и даже просто разумную дискуссию с тем, кто придерживается подобной позиции, и совершенно невозможно победить в ней с помощью аргументов. Это, конечно, ключевая точка задачи.

Посмотрите непосредственно на сами женские студии. По свидетельствам Соммерс, Патаи и Кордж, программы и курсы женских студий представляют из себя ужасные болота иррациональных догм и ненависти. Феминистские классные комнаты являются ареной для эмоций больше, чем интеллекта или анализа. Согласие с идеологией является обязательным.

Феминистский профессор может иметь огромное влияние на незрелых юных женщин в комнате, где нет никаких интеллектуальных границ. В таких классных комнатах правят эмоции и взгляды. От студентов ожидается пересчет личного опыта страданий и притеснений. Так как феминистки настаивают, что угнетение женщин мужчинами является универсальным и безжалостным, неудачи с готовыми примерами под рукой для декламации, объявляются недостаточным пониманием предмета. Студенты находятся в таком возрасте, как мужчины, так и женщины, когда у них отсутствует достаточный жизненный опыт, они по своей природе склонны к максимализму и легко поддаются внушению, что с ними обращаются ужасно. Результатом является то, что молодые женщины выплескивают их эмоции неконтролируемым образом. Опасно воспламенять разум юных женщин для гнева и жалости к себе, столь суровые эмоции могут нанести им серьезный вред. В некоторых классах женщины могут заявить, что они не будут повторять никаких своих свидетельств вне стен классной комнаты и другие соглашаются придерживаться этого требования. Ни одна серьезная научная дисциплина не держала бы обсуждение в классной комнате в секрете.

Феминистский уклон в изученьях кажется неумолимым. Социолог Стивен Голдберг заявляет, что во многих случая Маргарит Мид отрицала в письменной форме, что ее исследования отрицают существование половых различий. Действительно в рецензии книги Голдберга "Неизбежность Патриархата", Мид пишет: "Это правда относительно того, что пишет профессор Голдберг, указывая, что все заявления относительно обществ, возглавляемых женщинами - ерунда. У нас нет оснований верить, что они когда-либо существовали. Мужчины всегда были лидерами в общественных делах и конечной властью дома". Но когда Голдберг исследовал книги по социологии, он обнаружил, что 36 из 38 начинали их главы о половых ролях с дискуссии о работах Мид как демонстрирующих искусственную причину поведения мужчин и женщин. Эти книги искажали исследования Мид, потому что несли в себе идеологическую задачу, отрицающую, что маскулинное и фемининное поведение коренится в мужской и женской психологии, и что все социальные системы соответствуют границам, наложенным этой реальностью".

Феминистки трансформируют ведущие учебные планы колледжей, чтобы "сделать знания шире". Существует, - сказала профессор, посещающая конференцию Национальной Ассоциации Женских Студий, - связь между группами, исключенными из учебного плана и насилием и ненавистью, нацеленными на группы. Она сказала, что большинство работ сосредоточилось на черных, испанцах, азиатах и американских индейцах. Но чтобы бороться с ненавистью и измами мы должны включить в образовательный процесс больше групп, нежели четыре. Другие группы, чьи достижения необходимо преподавать, сказала она, включают в себя лесбиянок, геев, бисексуалов и трансексуалов, и проблемы социальных классов также должны быть включены.

Студенты, подвергшиеся пропаганде от имени истории, получат высшее образование без ясного понимания того, что имело место и что было важно. Студенты, которых учат борьбе измов и даче признания за различными социальными группами и культурами бессилия, маловероятно получат образования со знаниями, которые могли бы квалифицировать их для других позиций, нежели защитников чувствительности. Как часть их кампании по трансформации высшего образования в пропагандистский инструмент, феминистки деформируя изучение литературы, стараются обнаружить намеки на феминизм в классике. Джордж Вилл записал несколько наиболее интересных кусков:

Шекспировская "Буря" отражает империалистическое изнасилование третьего мира. Поэтические ссылки Эмилии Дикенсон на ростки гороха и цветов - являются кодированными посланиями феминистского гнева, ликованием клиторальной мастурбации и протестом узника патриархальных социальных ролей. Мнимые маски ясности Джйен Остин - кипящий гнев против мужского доминирования, выраженный в злобности незначительных персонажей, которые в реальности отнюдь не незначительные. В "Ватерингских Высотах" Эмили Бронт, подрывной подзаголовок - Кэтерайн, покусанная бульдогом мужского пола. Мелвилский белый кит? Вероятно, пенис. Возьмите гарпун.

Феминистки вносят больше, чем их вклад в оглупление Америки. И не только Америки. Пресса Оксвордского университета анонсировала Идеологии Желания "потрясающий новый ряд в культурном изучении пола, гендера, сексуальности и власти: пересмотр значений эротики и политики". Пресса информирует нас, что пол является не следствием физиологии, а культуры. "Цель заключается в том, чтобы отобразить игру желания в работающих идеологиях и роль идеологических сил в формировании сексуальных опытов и в конце концов нанести на карту более точно доступные направления культурного сопротивления современной установленной и непоследовательной регуляции секса."

В том, что цель этих курсов знакомить студентов с комплексным осуждением американской и западной культуры, демонстрируется частым расширением феминистского обвинения от преследования женщин к обвинению в общем угнетении. Феминистский профессор аргументирует: "Все студенты страдают, когда все проблемы центральные в феминистском анализе, такие как расизм, бедность, инцест, изнасилование, побои, лесбиянство и репродуктивные свободы… выпадают из курса женских занятий." Это кажется странным на, первый взгляд, учитывая всесторонний список жалоб, что программы не были изменены от женских студий до студий притеснения. Возможно, однако, что это не так странно. Если бы факультет, представляющий все притеснения был бы введен, феминистки могли бы потерять контроль над учебным планом и фондами. Тем не менее, такой подход соответствует феминистскому революционному неомарксизму, что движение атакует буржуазную культуру по многим фронтам.

Как можно подозревать из-за их враждебности к мужчинам, браку и семье, радикальные феминистки в большой степени предпочитают лесбиянство. За этим следует больше, чем простое требование, чтобы лесбиянство было принято как еще один жизненный стиль. Они хотят не только узаконить браки между лесбиянками, но и репродуктивные права для лесбиянок. Это означает право иметь детей посредством искусственного оплодотворения и право усыновить ребенка лесбиянки-партнера. Так как сперма продается свободно в США, намного более свободно, чем в других странах, то существуют пары лесбиянок, которые выращивают детей. Требуется немного воображения, чтобы понять, чему такие дети будут научены.

В ее усилиях преобразовать учебный план конференция Национальной Ассоциации Женских Студий, которую посетили более 700 администраторов, учителей и студентов, дала важную рекомендацию по включению лесбиянских проблем в феминистские программы. Лесбиянская фракция была одной из крупнейших на конференции. Среди представителей были "Обучающиеся гомосексуалисты: внедрение гей и лесбиянских взглядов во вводные курсы"; "Война с лесбиянками"; "Лесбиянский взгляд на и в литературе"; "Лесбиянская теория в поэзии" и "Дайкотомия". Не удивительно, что программы женских студий занимаются обращением в лесбиянство. В университете Вашингтона преподаватель женских студий показывала классу, как мастурбировать, заявляя, что "предпочтительным инструментом является язык, женский язык."

Цели радикальных феминисток не ограничены вербовкой новичков посредством программ женских студий. Их цели являются империалистическими. Феминистское влияние распространяется на другие департаменты и средние школы. Это наиболее видно посторонним в процессе вербовки на факультет, где предпочтение отдается женщинам и меньшинствам. Молодой человек, которого я знаю, пошел в Американскую Ассоциацию Юридических Школ в Вашингтоне, традиционный рынок для желающих обучаться работе. Он вошел в холл и проследовал к комнате, помеченной как "Женская гостиная". Сквозь открытую дверь он увидел молодых женщин, пьющих кофе и дружественно беседубщих друг с другом. Следующая комната называлась "Гостиная меньшинств", где он наблюдал те же действия. Он обошел все вокруг и обнаружил, что там не было комнаты, куда бы он мог зайти. Он и другие белые мужчины стояли в холле, пока не началось интервьюирование. Такой же молодой мужчина обладал обилием характеристик из Гарвардского колледжа и Юридической школы, клерка судьи апелляционного суда и судьи Энтони Кеннеди. Ему пришлось однако соревноваться с мексикано-американской лесбиянкой, которая закончила юридическую школу ниже среднего уровня. И именно она в итоге получила работу. Меморандум от членов приемной комиссии пояснял, что она должна была быть принята потому, что "Она аппелировала к трем учредительным группам".

Дело не просто в том, что белые мужчины подвергаются половой и расовой дискриминации в высшем образовании, хотя и это сам по себе произвол. Самое главное, что факультеты понижают свои стандарты в приеме ради политкорректности. Это неизбежно понижает качество образования, которое они предлагают студентам. Мой друг, профессор юридической школы, ушел из приемного школьного комитета, потому что беседы, которые он имел с вероятными претендентами, были значительно ниже в интеллектуальном плане, в сравнение с теми, что он имел со своими студентами.

Радикальные феминистки в своей настойчивости повсюду видеть третирование, домогательства и преследование мужчинами женщин где бы то ни было, сделали университетские городки, рабочие места и общество наименее удобными местами. Усердие радикальных феминисток видеть оскорбление в каждом мужском действие, соединенное (если можно осмелиться использовать это слово) с бесхребетностью якобы репрессивного патриархата, привело к значительному дискомфорту и потере свободы. Некоторые женские жалобы являются просто забавными, хотя они реально показывают, что твориться в их головах. Так юная женщина из университета Пенсильвания, носившая короткую юбку, пожаловалась на мини-изнасилование, потому что какой-то парень, проходя мимо нее, сказал: "Прекрасные ноги". В университете Мэриленда некоторые женщины-студентки вывешивали списки с именами студентов, мужчин, выбранных наугад, о которых они ничего не знали, под заголовком "Потенциальные насильники". Общий смысл воззвания был в том, что все мужчины насильники.

Более серьезны обвинения в настоящем изнасилование, когда в действительности ничего подобного не случилось. Студентка приехала к своему одногруппнику со своей зубной щеткой с намерением остаться на ночь. На следующее утро она была замечена завтракающей с этим мужчиной. Позже она обвинила его в изнасилование и он был на некоторое время заключен в тюрьму. Обвинения в изнасилование на свидание свободно выдвигаются женщинами, которые сначала соглашались, а позже изменяли их мнение о том, что они сделали. Университеты сдались, учреждая симпозиумы по предотвращению изнасилования и сексуальных преследований, распространяющих ядовитую антимужскую пропаганду. Это немного удивляет, что молодые мужчины являются немного неуверенными относительно самих себя и их отношений с женщинами и, возможно, для самозащиты, возможно, потому, что им как следует промыли мозги, они обычно берут проблемы женской стороны на себя.

Мужчины-преподаватели также чувствуют бич феминистского гнева. Использование "нечувствительного" языка в классных комнатах часто кончается формальными жалобами, последующими слушаниями, примечательными отсутствием должной процедуры, затем отстранение от работы или требование пройти тренинг по чувствительности. Требование обучение чувствительности - унизительный опыт, неважно предъявлено ли оно университетом или корпорацией. Обычно невозможно для профессора или служащего сохранить его должность, отказываясь от такого принуждения. Это приведет к увольнению, после которого новое трудоустройство станет весьма проблематичным, ибо другие университеты или коммерческие структуры будут отказываться принимать того, кто был признан виновным в нечувствительности к женщинам. Феминистки в новой организации поднимут тревогу и возразят против приема на работу данного мужчины. Кто захочет принять такого человека к себе на работу, чтобы потом иметь проблемы с феминистками?

Тренинг чувствительности часто требуется также от людей, которые не выказывали "нечувствительность". Корнеллский тренинг для резидентских советников показывал гомосексуальный фильм Х-уровня. Картины были показаны в ответ на обнаруженную у советников брезгливость в отношении гомосексуализма. Таким образом, новички, поступающие в колледжи, все более и более подвергаемы идеологической обработки не только правильного обращения с женщинами, но и с гомосексуалистами и с членами меньшинств. Как читатель "Меры" (издание Университетского Центра за Рациональные Альтернативы, организации, посвященной сохранению традиционных ценностей в обучении и преподавании в университетах) сказал об обязательном тренинге, предписанном Департаментом образования: "уже не достаточно для граждан просто соблюдать закон, они, кроме того, должны быть воспитаны в любви к Большому Брату".

Часто феминистские жалобы отражают не чувство реального произвола, а желание спровоцировать конфронтацию. Радикальные феминистки сегодня, подобно студентам шестидесятых, обнаружили, что они обладают властью заставить влиятельные круги раболепствовать и отступать, в итоге их требования только возрастают. В государственном университете в Пенн женщина профессор английского языка вынуждена была переместить ее класс в здание искусств из-за недостатка мест в других помещениях. В классной комнате были вывешены пять музейных репродукций: "Обнаженная Майя" Гои, изображение распятия на кресте, мадонна и ребенок, портрет юноши и пасторальная сцена. Некоторые студенты-мужчины улыбались, глядя на нагое изображение. Вместо того чтобы просто проигнорировать их, профессор формально потребовала удалить картину, заставляя школу принять официальную позицию. После долгих переговоров, которые включали и предложение "эксперта по разнообразию" вывесить картину нагого мужчины, администрация решила убрать картину. Спикер Комитета Заботы о женщинах заявила, что "эти старые картины служили в качестве порнографии, когда еще не было Плейбоя". Она также добавила: "Я не думаю, что наше общество может мириться с изображениями, подобным этим". Обществу было комфортно с шедевром Гойи более чем столетье, пока феминистки не захотели сделать из него центральную проблему.

Не меньше грехов у феминисток в их коверканье языка. "Womyn" или "wimmin" вместо "women" (женщины - прим. пер.) - все для того, чтобы избежать в написание ненавистные буквы M-E-N (men [англ.] - мужчины, люди; прим. пер.). Но не намного лучше придти в ресторан и быть информированным, что ваш "waitperson" вскоре подойдет к вам. Идеологическое сумасшествие дошло до того, что некоторые академические феминистки называют из встречи "ovulars" (необходимое в таких случаях слово "seminar" схоже со словом "semen" - семя, сперма, что видимо и вызывает неудовольствие феминисток - прим. пер.).

Так враждебно выглядят программы некоторых женских студий, о которых написала профессор Соммерс, которые она видела в некоторых наиболее экстремальных учреждениях (Веллесли Колледж, Монт Холаук, Смит, Миллс и университет Миннесоты), излагавшие на первых страницах их бюллетеней:

Мы поможем вашей дочери обнаружить степень, до которой она была в соучастие с патриархатом. Мы поможем ей восстановить себя через диалог с нами. Она может стать разгневанной и хронически оскорбленной. Она очень вероятно откажется от моральных и религиозных принципов, на которых вы воспитали ее. Она может полностью дистанцировать себя от семьи и друзей. Она может изменить ее внешность и даже сексуальную ориентацию. Она может закончить ненавидеть вас (ее отца) и начать жалеть вас (ее мать). После того, как она закончит ее перевоспитание вместе с вами, вы, возможно, потеряете десятки тысяч долларов, и очень возможно вашу дочь.

К этому тексту Соммерс могла бы добавить: "Вы также будите иметь ужасно плохо образованную дочь". Молодые женщины, которые соблазнятся присоединиться к женским студиям, должны понимать, что они получат там: полное погружение в мир ложных представлений, в купе с образованием второго сорта. В то время как другие студенты изучают историю, математику, языки и другие полезные дисциплины, в женских студиях работают над выработкой воинствующих позиций и дезинформаций. Вместо того чтобы готовить студентов к реальному миру, программы жестко препятствуют этому. Роберт Нисбет рассказывает поучительную историю о молодой женщине, которая специализировалась по теме эко-феминизма и закончила университет с почестями. Она отправилась в Вашингтон, в город с сильным лобби феминизма и экологии. Ввиду ее двойной степени, она предполагала, что найдет хорошо оплачиваемую работу. "Но даже феминистское и экологическое лобби нуждалось в людях, которые могут писать, считать, читать и просто мыслить; она, таким образом, стала маленькой частью большой армии безработных".

Когда позже в жизни плоды феминистского образования разойдутся с теми надеждами, которые на него накладывались, феминистки без сомнения обвинят в неудачах патриархальную систему, которая, как они были научены, подавляют и угнетают женщин. В качестве компенсации за плохое образование, тогда женские студии предложат их жертвам программы готового универсального алиби. Они и мы будем платить эту цену в течение многих лет.

То, что случилось на всех уровнях с образованием, вполне сравнимо с феминизацией вооруженных сил. Благодаря политической силе феминисток, некоторые женщины назначены на должности близкие к боевым, а в некоторых случаях непосредственно на боевые. Несомненным результатом этого явятся дополнительные потери жизней, как мужчин, так и женщин и, возможно, проигранные сражения. Феминистки выдвигают два аргумента в защиту этой губительной политики. Первый, что допуск женщин к боевым действиям - является высшим актом женского самоуважения и уважения мужчин к женщинам. Это никогда не было верным в прошлом и непонятно, почему это должно быть верным сейчас. Другой более эффективный аргумент в сегодняшней эгалитарной культуре, что боевые роли важны для продвижения по военной службе.

Вопрос, стоит ли равенство в вооруженных силах дополнительных жизней и сокращения боевых возможностей наших вооруженных сил, был выведен за границы обсуждения как сексистский. Вооруженные силы должны использоваться как средство по переделу общества и далеко не исключительно в значении защиты нашей страны и наших интересов в мире.

Как неизбежный результат стандарты обучения были понижены, но этот факт упорно отрицается. Это уже стоило одной женщине ее жизни. Лейтенант ВВС Кара Халтгрин, одна из первых женщин боевых пилотов, погибла в октябре 1994 г. во время посадки на авианосец у побережья Сан-Диего. Это происшествие побудило дебаты относительно женской роли в вооруженных силах. Конгрессмен Пет Шродер и обозреватель Еллен Гудман ухватились за сообщение, что причиной гибели женщины стал отказ двигателя. Гудман заявила: "Так это был двигатель в конце концов. Не пилот. Кара Халтгрин не умерла на алтаре политической корректности или обратной дискриминации." Но есть достоверные свидетельства того, что случилось. Два соответствующих расследования и конфиденциальный рапорт расследования Бишопа цитируют: "многократные случаи ошибок пилота. Рапорты о неудачных промахах Халтгрин при приземлении, чрезмерное количество исправлений и неудачное следование стандартам, должным процедурам в чрезвычайных ситуациях, в результате чего ее машина обрушилась в океан". Пресса в основном отказалась от расследования и почти все, что сообщило относительно прошедшего, было неправдой. "Пока ВВС заявляли публично, что Халтгрин была безупречна, приватно они пришел к другому заключению: ошибка пилота, не отказ двигателя, явилась главной причиной катастрофы. Политическая целесообразность однако не позволила это признать."

Лейтенант Халтгрин потерпела неудачу в ее тренировках по посадки самолета на авианосец еще в апреле. Прямо после ее неудачи адмирал заявил, что хочет видеть на боевых должностях женщин, и это необходимо сделать как можно быстрее. Халтгрин возобновила тренировки, и они прошли успешно. ВВС распространил четырехсекундное видео, но имел в своем распоряжение двенадцатисекундную версию, которая была распространена между настоящими и отставными авиаторами, которые признавались, что они были потрясены увиденным.

Как ни странно, но Халтгрин сама ощущала давление воинствующего феминизма и гендерных квот и не хотела быть частью этого. От имени женщин военно-морских летчиков она ранее обращалась к адмиралу Роберту Хикей со словами: "Парни, подобные вам должны убедиться, что существует только один стандарт. Если для меня будут созданы более низкие стандарты, это может поставить под угрозу мою жизнь. Я могу погибнуть." Тем не менее, Халтгрин разрешили продолжать, хотя она сделала записи о семи авариях в течение учебы. Для мужчины такой отчет был бы фатальным для его карьеры.

К сожалению, те государственные служащие, которые могли бы засвидетельствовать объективную картину, рисковали своими карьерами, скажи они правду, поэтому они вынуждены были или молчать или следовать за феминистской линией. Официальный комитет по женским вопросам, возглавляемый адмиралом, рекомендовал, чтобы "несогласие с политикой женщины-в-бою было основанием для дисквалификации офицеров."

Степень, до которой вооруженные силы были запуганы феминистками и их союзниками в Конгрессе, стала очевидной в случае с лейтенантом Кеннет Каркхуфф. 26 июля 1994г. Каркхуфф был рекомендован вышестоящим начальством к повышению по службе, поскольку он был "незаурядным главой департамента", "великолепным ответственным чиновником" с "неограниченным потенциалом…".

Всего шесть недель спустя то же самое вышестоящие начальство выпускает распоряжение понизить Каркхуффа в должности и "оценить его работу как неудовлетворительную", так что он уже не мог быть рекомендован к продвижению по службе и даже сохранения его во флоте. Предшествующий случай, который явился поводом для столь решительной переоценки, заключался в том, что Каркхуфф в частной беседе с его командиром сказал, что его религиозные взгляды заставляют его сомневаться насчет идеи допуска женщин к участию в бою. Эти слова стали поводом для пересмотра рапорта, который критиковал его за "Его неспособность беспристрастно оценивать женщин-членов его вертолетного подразделения". Таким образом, яркое будущие было потеряно и превосходная работа совершенно затемнена этим явным противоречивым конфликтом с политикой военно-морского ведомства. Даже если вы желаете, чтобы женщины участвовали в боевых действиях, но думаете, что это не совсем верно, одних только ваших мыслей вполне достаточно для окончания вашей карьеры. Раздельное правление ВВС проголосовало за то, чтобы отстранить лейтенанта от его командирской должности. Таким образом, талантливый мужчина был изгнан из армии ради мира с феминистками.

Когда подобная угроза висит над вашей головой, не удивительно, что офицеры предпочитают не высказываться об участие женщин в военных действиях. И не только Военно-Воздушные Силы были запуганы. Мысль, которая не обсуждается публично, то, что нормативы для тренировок в других областях вооруженных сил были сделаны менее трудными, чтобы облегчить прохождение женщин, а проблемы, которые выявляются в ходе учебы, не разглашаются. Дэвид Горович объясняет:

"Гендерное нормирование" является правилом во всех трех служебных академиях, так что женщины оцениваются по отношению к другим женщинам, нежели мужчинам, которые превосходят их. Официальная позиция Вест Поинта заключается в том, что нет никаких отрицательных эффектов от допуска женщин. Но Фонд Наследия, основанный Робертом Найтом, располагает свидетельством, подтвержденным присягой в зале суда, что женщины не в состоянии выполнять программы на том же уровне, что и мужчины, и что тренировочные программы для мужчин по этой причине были упрощены. К примеру, от мужчин больше не требуется бежать с тяжелым оружием, потому что женщины не могут этого. Уилльям Линд, прежний советник Гари Харта, свидетельствовал перед президентской комиссией по назначению женщин в вооруженные силы, что армия не составила детальной информации о проблемах с женским контингентом во время войны в Ираке 1991г. Беременности как результат секса в период, предшествующей фазе "Щит Пустыни", явились главной причиной не участия женщин, во много раз больше по сравнению с мужчинами. Карьера трех летных боевых офицеров была разрушена, потому что они присутствовали при исполнении "Безумного Кота", который включал рифмы, порочащие Пет Шродера. Президент Буш и вице-президент Квейл также высмеивались в памфлетах, но только пародирование неистовой феминистки женщины-конгрессмена было расценено как серьезное нарушение.

В испытаниях на физическую пригодность очень немногие женщины смогли даже один раз подтянуться на перекладине, так что Военно-Воздушная Академия даже выделила дополнительное количество времени, чтобы женщины могли повисеть на перекладине. Женщины-кадеты в среднем в четыре раза чаще обращались за медицинской помощью в сравнении с кадетами-мужчинами. Женщины-кадеты в Вест Поинте в полевых испытаниях получали травмы в четыре раза чаще по сравнению с мужчинами и 61% женщин не смогли выполнить полный физический тест в сравнении 5% мужчин.

Со времени проблем с беременностями во время "Бури в Пустине", были сообщения, что морские суда отзывались со своих миссий из-за беременностей женщин-моряков. Мужчина и женщина на авианосце "Дуайт Эзенхауер, состоящие в браке с другими, записали на видеопленку собственное занятие сексом в одном из удаленных уголков корабля. Всего было отмечено тридцать восемь беременностей с момента захода экипажа на борт судна. Представители флота заявили, что не было никаких сведений, что какая-нибудь из беременностей явилась результатом секса на борту судна. Кто хочет, пусть верит в это. Только тот, кто никогда не был рядом с военнослужащими, не мог ожидать такого результата и не в состоянии понять, что это будет главной проблемой навсегда. Команда в основном состоит из молодых людей, в возрасте, когда гормоны бурлят.

Особенно неблагоприятный эффект может сказаться на моральном духе, присутствие женщин среди мужчин ослабляет боевую готовность. Подразделения, состоящие только из мужчин в купе с полевым опытом, обладают повышенным единением и эффективностью. Когда присутствуют женщины, у мужчин ухудшаются отношения друг с другом и они начинают стараться привлечь женщин. И не о каком улучшение морального климата не может идти речи, когда постоянно висит угроза обвинения в домогательствах. Мужчины-офицеры оставляют открытой дверь в офисе или предпочитают иметь третью персону в комнате, когда имеют дело с женщиной-подчиненной. Даже недоказанное обвинение в сексуальном преследование, выдвинутое женщиной, может нанести серьезный вред карьере мужчины, и оба, мужчина и женщина, отчетливо знают об этом факте. Вряд ли эта проблема не является для них болезненной, когда, к примеру, представитель Пета Шродера потребовал провести с персоналом тренинг по сексуальным домогательствам, чтобы избавить флот от неуместных отношений.

Израильтяне, Советы, немцы, когда отчаянно нуждались в личном составе на передовой, пускали женщин в бой, но позже отказались от этой практики. Мужчины-военослужащие забывали их тактические цели в порядке защиты женщин от вреда или пленения, зная, что враг может сделать с женщинами-военопленными. Это сделало боевые подразделения менее эффективными и подвергало мужчин еще большему риску. Во время войны в заливе женщина-пилот попала в плен, где была изнасилована и содомирована иракскими военнослужащими, позже она заявила, что это было просто частью риска на войне. Но может кто-нибудь поручиться, что мужчины-пилоты не будут больше направлять их усилия на защиту женщин-пилотов всякий раз, когда это будет возможным?

Наши вооруженные силы, кажется, весьма хорошо осведомлены об этой опасности, но из-за феминисток они боятся принят необходимые меры, как это сделал Израиль, отстранив женщин от участия в боевых операциях. Вместо этого американское решение заключалось в том, чтобы попытаться подавить естественные реакции мужчин. Воздушные силы, например, соорудили ложный лагерь для военнопленных, чтобы уменьшить чувствительность у новичков-мужчин при виде пытаемых женщин. Получается абсурд какой-то: с одной стороны, мужчин обучают быть чувствительными, чтобы предотвращать сексуальные преследования, с другой мужчин обучают не реагировать на пытки и изнасилования женщин. Невозможно поверить, что обе эти задачи могут быть осуществимы одновременно.

Совершенно ясно, что безумная феминистская идеология наносит огромный ущерб боеспособности вооруженных сил Соединенных Штатов. Для женщин доступна любая другая карьера. Нет никаких разумных причин, почему доступ к боевым ролям, к которым они не приспособлены, должен быть также открыт. Но политическое запугивание радикальными феминистками настолько сильно, что, кажется, существует мало шансов изменить политику феминизации вооруженных сил США. По крайней мере, пока некоторые бои не будут проиграны или выиграны неприемлемо высокой ценой, и женщины и мужчины, не начнут в больших количествах возвращаться назад в гробах.

Возможно, самый порочный аспект феминизма в том, что он критикует и унижает женщин, которые выбирают роль матерей и домохозяек. Их вынуждают чувствовать себя беспомощными и говорить, что их жизни совершенно обесценены. Но феминистки не обеспокоены теми страданиями, которые они причиняют людям. Мэгги Гэллахер выразилась на это: "Америка сегодня - нация полная насмешек… (включая) женскую элиту, более преданную феминизму, чем действительному благополучию женщин."

После наблюдений за тем, как человеческая природа уничтожает культуру, которая навязывалась юным женщинам в израильских киббуцах, социолог Милфорд Шпаро пришел к очень разумным заключениям. Никакая социальная роль не может быть отрицаема на почве того, что она противоречит текущей системе сексуально-ролевой дифференциации. Но попытка навязать полоролевую идентичность является оскорблением человеческого достоинства. Если политическое или влияние медиа групп, жаждущих навязать полоролевую идентичность, хоть в какой-то мере заканчивается успехом, вытекающие социальные и психологические неурядицы для большого общества могут быть столь же серьезны, как серьезно состояние больного, впавшего в шизофреническое раздвоение личности.

Попытки убедить женщин, что половое равенство достойно только в значении "идентичность" и что женские карьеры - даже если они достигли равенства в их эквивалентном значении - являются непристойным преследованием, навязанном на них сексистским обществом, могут лишать их важного источника человеческого вознаграждения. Если женщины убеждены этой идеологией, но продолжают чувствовать мощные компенсирующие эмоции, - заметил Шпаро, - это может причинить "болезненное чувство вины и депрессию". Что индивидуумы и группы должны быть идентичными - одна из наиболее пагубных догм нашего времени, и тот факт, что это - либеральная догма, не делает ее догмой меньше, чем она есть".

Это должно быть источником великой гордости производит на свет новое поколение и тренировать разум и мораль этого поколения. Это, конечно, более великое достижение, чем производство на свет большого количество трактатов, поливающих ненавистью мужчин и семьи. Это прекрасно, что женщины берутся за карьеры, но ценой этого не должна быть деморализация женщин, которые не выбирают этот путь.

Гэллахер точно выразил ключевую мысль: "феминизм победил, распространяя ложь о мужчинах и женщинах. Работа женщин в семье может выглядеть не столь значительной как создание новой этики или открытие способов лечения рака, но она совершенно сравнима по ценности и значению, и социальной продуктивности с тем, чтобы быть вице-президентом по общественным делам "Дженерал Моторс" или партнером в рекламной фирме, и это важно, что мы начинаем говорить это."

Подобное высказывание может быть проблемой. Радикальный феминизм имеет внушительные силы для морального запугивания. Это очень трудно для людей противостоять его давлению или разоблачать его ложь и указывать на его многочисленный вред. Поступать так, означает навлечь на себя угрозу обвинений во враждебности к женщинам и их правам, желание лишить женщин их достижений, желание вернуть их в подчиненное положение. Большинство людей, боясь таких обвинений, выбирают путь осмотрительности. Вот почему Кейт О'Беирн, вашингтонский редактор "Национального Обзора", сказала: "В конечном итоге наши девочки оказываются перед необходимостью бороться с девочками". Верно, но после этого некоторым мужчинам в академическом мире, в армии и Конгрессе приходится набираться храбрости, чтобы начать устранять тот вред, который успел нанести феминизм.